Хэллоуин (сборник) - Страница 35

– Ал… кха!.. алло? – Жанна приложила трубку к уху: благо телефонный столик находился у изголовья кровати, и ей не пришлось вставать. Комната плыла перед глазами.

– Хто то? – отозвался настороженный голос в трубке. Словно тот, кому он принадлежал, спустив штаны, увидел что-то необычное.

– Что значит – «хто то»? Кто вам нужен?

– Хто-хто? – последовал изумленный ответ.

– Я гово… – Тут до Жанны, наконец, дошло, что она пытается объясниться с каким-то непохмелившимся рагулем, у которого вместо головы задница, а вместо мозгов – дерьмо. Она бросила трубку.

Легла обратно на подушку, начала медленно приходить в себя. Слишком медленно, почти не ощущая этого. Стены комнаты вращались, будто края огромной виниловой пластинки (ось проигрывателя, на которую она была насажена, находилась где-то в районе кровати). Обычно после таких пробуждений Жанна с трудом могла разобраться, что было «сегодня», а что «вчера». Нужно было отключить телефон, подумала она.

Но тут он зазвонил опять.

Хто то? Приемная слушает! Хто-хто? Нет, к сожалению, все места в нашем дурдоме сейчас заняты. Обратитесь через год.

Звонок.

– Чтоб. Твою. Маа-ать! – глядя в потолок, заорала Жанна. На людях она никогда не позволяла себе ничего подобного, но жизнь в одиночестве имеет ряд преимуществ; одно из них – возможность выражать вслух свое отношение к чему-нибудь с предельной откровенностью, и плевать на ханжеский свод правил хорошего тона в домашней обстановке.

Следующий звонок.

– Да заткнись ты, мудозвон!

Еще.

– Чтоб у тебя отсохло!

После очередного звонка она не выдержала и схватила трубку.

– Да!

Оказалось, это из рекрутинговой фирмы. Жанна хихикнула. Ей предлагали явиться завтра в офис, чтобы получить направление для собеседования в очередной компании. В первых четырех, где она уже успела побывать, ей ответили отказом (похоже, Марта была права – она больше не девочка, и с каждым днем для нее будет все труднее найти желаемую работу).

Жанна записала время встречи, опустила трубку на рычаг и посмотрела на часы: половина пятого. Что ж, остальное, если повезет, она доспит ночью, а теперь пора вставать – второй телефонный звонок окончательно лишил ее шансов задремать снова.

Комната по-прежнему вращалась перед глазами, но, когда Жанна привела себя в вертикальное положение, это движение существенно замедлилось.

Чашка крепкого кофе быстро привела ее в себя, хотя и вызвала невольные ассоциации (Эмма тебя утешит… Эмма знает, как…).

Около шести она позвонила Марте. Ответила ее свекровь. Она сказала, что молодежь отправилась на премьеру какой-то постановки в оперный театр и вернется поздно.

Когда-то они с Мартой посещали такие мероприятия вместе, но эти времена безвозвратно ушли. Однако Марта по-прежнему оставалась ее лучшей подругой: в определенный момент начинаешь понимать, что нужно научиться поддерживать старую дружбу, закрывая на что-то глаза, не то потеряешь друзей навсегда.

Пожалуй, времена стали меняться, когда замужество превратилось для Марты в навязчивую идею, – кажется, это произошло после того, как Жанна объявила о своей помолвке с Анджеем. Анджей погиб, и все ее планы унес черт, а Марта через год и восемь месяцев вышла замуж за преуспевающего Роберта. Как они сошлись, почему-то так и осталось для Жанны загадкой.

Марта несколько раз хотела свести подругу с кем-нибудь из холостых друзей Роберта, но не слишком настаивала, за что Жанна чувствовала к ней искреннюю благодарность. Просто она была… ну, что ли, идеалистичней своей подруги и все еще верила в Счастливый Случай и Настоящую Любовь, которую невозможно встретить на организованных и утвержденных планом смотринах, – сама мысль об этом была способна повергнуть ее в сардонический хохот. Может, именно поэтому после смерти Анджея в ее жизни так и не появился Он.

А неуловимый пижон Счастливый Случай кадрил мадам Настоящую Любовь, видно, совсем не на ее улице.

10

Зайдя в ванную, чтобы напустить воды, Жанна уловила какой-то странный душок. Присутствие этого запаха – он чем-то напоминал тот, что витает в окрестностях мангала с шашлыками, где хозяйничает беззаботный кулинар, – удивило ее. И в то же время напугало. Почему-то она сразу подумала, что это запах горелого человеческого мяса. Будто кто-то из соседей решил покончить с собой при помощи зажженной спички и бензинового душа, а вентиляция известила окружающих, что одна из квартир срочно нуждается в услугах хорошего маклера.

Секундой позже она с облегчением поняла, что никакого постороннего запаха в ванной нет. А значит, скорее всего, и не было – ей просто показалось. Еще один повод вспомнить о нервах, только и всего. Если так пойдет и дальше, эта проклятая осень доконает ее окончательно. Хто то? У нас появилась одна свободная койка, в самый раз для вас! Хто? Да-да, приезжайте немедленно!

Тут она вспомнила о парне, на днях перестрелявшем, как сусликов, полдюжины своих бывших однокашников (Влад, Влад Грендус, так его звали). Кладбищенский Стрелок – это прозвище дали ему некоторые газетчики. Они же поставили его вторым в печальном рейтинге по числу и жестокости совершенных убийств за последнее десятилетие во Львове, напомнив о событиях двухгодичной давности, когда город потрясла серия жутких убийств от рук так и не пойманного маньяка, прозванного Отрывателем Голов, что исчез так же внезапно, как и появился. В ту памятную ужасами осень погибло сто тридцать семь человек – и это на тот момент был абсолютный рекорд не только во Львове, но и в стране. Однако по разным причинам та история так и не получила широкой огласки, и только львовяне хранили в своих сердцах ужас предпоследней осени столетия. Жанна не слишком бы удивилась, узнав, что перед тем, как навалить кучу трупов, открыв счет собственными родителями и закрыв собой, Влад чувствовал себя в чем-то так же, как она.