Хэллоуин (сборник) - Страница 79

Странно, думал я, район Рудник хоть и заброшен, но забвению-то не предан. Обычно тут полно молодежи: кто приходит сюда с командой по страйкболу, кто с фотоаппаратом, кто с баллоном пива. И при этом за двое суток мы не встретили ни одного живого человека. Возможно, все дело в непогоде. Возможно, причина та же, что заставляет людей в последний момент отказываться от билетов на авиарейс, который закончится катастрофой.

Я брел в бесцветной мгле и беспрестанно чертыхался про себя. Тени зданий, на которые можно было ориентироваться, исчезли. Меня душил гнев. Понятно было, что я проскочил поворот на мост. Если, конечно, считать, что я действительно шел прямо, как мне казалось. Под ногами чавкала влажная трава – никакого асфальта. Я остановился, перебросил сумку на другое плечо и пошел обратно. Через какое-то время впереди выросла стена. Точнее, обломанная часть стены, а в ней окно без стекла и рамы. И я понял, что не имею ни малейшего понятия, где нахожусь. Пошел дальше. Из тумана являлись мне призраки города, в тумане же и пропадали. В какой-то момент я услышал запах дыма, и отчего-то это внушило мне надежду. Идти на запах нелегко, надо сказать. Я путался, останавливался, порой казалось, что нос уже ничего не чует, но на самом деле запах гари только усиливался. Завидев впереди желтоватое пятно костра, я ускорил шаг; мне не верилось. В голове стоял бессмысленный звон. Но пламя становилось все ближе, проявились две сидящие по его сторонам фигуры, и я их сразу узнал. Ближе оказалась Карина.

– Что за фигня?.. – начал я, но умолк, заметив, что руки девушки, сложенные за спиной, связаны скотчем с лодыжками ног.

Карина подняла на меня заплаканные глаза.

– Он с ума сошел, – пробормотала она.

Я бросил быстрый взгляд на вторую фигуру. Та же коленопреклоненная поза, голова в капюшоне свесилась на грудь. Позади лежат рюкзаки.

– Кто? Сашка?

– Да, он. Освободи меня, у меня все тело затекло! – Она заплакала. Я принялся искать в сумке складной нож. – Я думала, мы погуляем и вернемся, но, когда мы выходили, у Саши были все наши вещи. Он меня не слушал, просто пер вперед. Не могла же я вернуться без него. А потом Саша заговорил, и мне стало страшно. Он тараторил какую-то бессмыслицу, он не мог что-то решить, абсурд…

– В смысле? – Я рылся в сумке и все время поглядывал на недвижимое тело Сашки, боялся, наверное, что он просто затаился и вот-вот прыгнет на меня. Под руку все время попадался фонарик, и я убрал его в карман куртки.

– Да я не поняла ничего! В какой-то момент он просто остановился, сбросил рюкзаки и стал собирать хворост для костра. Сказал что-то вроде: «Он от нас все равно не отстанет». А потом я даже не сообразила, когда Саша подошел ко мне сзади со скотчем.

– И дальше что? – Я нашел ножик и принялся резать липкие путы Карины.

– Дальше он ушел.

– Ушел? – переспросил я, уставившись на сидящую напротив фигуру.

– Это не Саша. Он притащил это вон оттуда. – Девушка указала освобожденной рукой на ближайшее здание. – Усадил, прислонил к рюкзакам. По-моему, это кукла.

Какая еще, к чертовой матери, кукла? Сашкина куртка, вроде его же джинсы. Осторожно ступая, я приблизился к телу. Из капюшона выглядывал локон его челки, кончик носа. Вытянув руку, я опасливо ткнул пальцем в холодный лоб «куклы»…

Это был Сашка. Серо-синий, распухший, мертвый.

Кровь на его волосах и лице свернулась, засохла черной грязью. Разбитые губы были приоткрыты, зубов не хватало. Куртка была испачкана. Вроде бы руки как-то неестественно вывернулись за спиной. Кажется, краем глаза я уловил движение в доме, на который показывала недавно Карина. Не сдержав дрожи, я поднял взор. Внутри у меня все будто судорогой свело.

– Помоги с ногами, – позвала Карина. Занятая собственным освобождением, она ничего не замечала.

– Подожди, – сказал я и, не дожидаясь вопросов, быстро зашагал в сторону выпирающего из тумана трехэтажного здания. Может, привиделось? В дверном проеме уже никого не было, но буквально секунду назад… Я шел, стискивая в карманах левою рукой фонарь, правой – нож. Карина окликнула меня, но я не обернулся. В дверях остановился, прислушиваясь, вглядываясь. Включил фонарик и вошел. Верил ли я в то, что видел? Не знаю – не вполне. Все вдруг поменялось, и очень сильно. Только что я смотрел на раздувшееся синюшное лицо лучшего друга, а потом, едва ли не в тот же миг…

– Мне показалось?.. – Во рту вдруг пересохло, и вопрос оборвался хрипом. Слабый свет фонарика выдергивал из темноты облупившиеся стены. В полу были квадратные провалы. – Мне показалось или ты мне вправду помахал? – Слушая свой голос, я почувствовал себя идиотом.

А потом что-то с силой ударило по левой руке. Свет задрожал, я выругался сквозь стиснутые от боли зубы. В темноте покатился булыжник. Я поднял фонарь и успел заметить его. У второго этажа не было пола, но были стены и двери. Там, наверху, в проеме кто-то стоял, фонарь осветил ноги, прежде чем они исчезли. Он же бросил в меня камнем! Я рванул вперед, наверх можно было забраться по выпирающему обломку стены… Битый кирпич колотил по ногам сквозь подошвы кроссовок. Пальцы впились в изуродованную кладку, держать фонарик во рту оказалось очень неудобно, больно зубам. А вдруг сейчас он столкнет меня?! Но нет, я взобрался на уровень второго этажа, дотянулся ногой до обрывающегося в воздухе порога и шагнул. Здесь пол наличествовал.

– Сашка! Это ты? – Фонарь, скользкий от слюны, вновь был в ладони. – Как все это может быть!